Poemas desde el exilio
Vladimir Nabokov
Traducción
e introducción:
Macarena Carvajal Lloréns
Con la colaboración de: Tatiana Gritzai Bielova
Año: 2001
Vladimir Nabokov escribió poesía en lengua rusa desde su adolescencia hasta casi el final de sus días. Es cierto que su poesía se ha visto ensombrecida por la grandiosidad de su prosa, sin embargo, los poemas de Nabokov han superado la prueba del tiempo y se nos presentan en la actualidad vivos, llenos de fuerza y de atractivo, son el reflejo de su vida. Nos trasmiten sus recuerdos, sus desengaños, sus desprecios y sus amores. En casi todos sus versos, el poeta va distribuyendo afectos y emociones, hasta que todo ello deja de ser suyo y pasa a ser propiedad del lector.
Lo mas significativo de su poesía es que, en cada uno de sus poemas, Nabokov ha dejado un jirón de su "rodina" - un roblecillo, el color de la tierra bajo los arces, el susurro del viento en los bosques de abedules - como el mismo reconoce "debido a la extremada lejanía de Rusia, la nostalgia ha sido una constante y loca compañera a lo largo de mi vida". Vivió siempre con la esperanza de que se produjera el encuentro entre su poesía y su país.
(Extracto de la introducción a este libro de Macarena Carvajal Lloréns)
Россия
Не все ли равно
мне, рабой ли, наемницей
иль просто безумной тебя
назовут?
Ты светишь... Взгляну - и мне
счастие вспомнится.
Да, эти лучи не зайдут.
Ты в страсти моей и в
страданьях торжественных,
и в женском медлительном
взгляде была.
В полях озаренных, холодных и
девственных,
цветком голубым ты цвела.
Ты осень водила по рощам заплаканным,
весной целовала ресницы мои.
Ты в душных церквах повторяла
за дьяконом
слепые слова ектеньи.
Ты летом за нивой звенела зарницами,
в день зимний я в инее видел
твой лик.
Ты ночью склонялась со мной
над страницами
властительных, песенных книг.
Была ты и будешь. Таинственно
создан я
из блеска и дымки твоих
облаков.
Когда надо мною ночь плещется
звездная,
я слышу твой реющий зов.
Ты - в сердце, Россия. Ты -
цепь и подножие,
ты - в ропоте крови, в
смятенье мечты.
И мне ли плутать в этот век
бездорожия?
Мне светишь по-прежнему ты.
5 марта 1919, Крым |
Rusia
Qué me importa si te llaman esclava,
mercenaria o simplemente loca?
Brillas…. Y al mirarte recuerdo la felicidad.
Estos rayos no se ocultarán.
Estabas en mi pasión, en los solemnes sufrimientos,
y en las pausadas miradas femeninas.
En los campos iluminados, fríos y virginales,
nacías con el azul de las flores.
En otoño acompañabas a los llorosos bosquecillos,
en la primavera besabas mis pestañas.
En las sofocantes iglesias repetías con el diácono
las vacías palabras del oficio
En verano, deslumbrabas con los relámpagos tras los
trigales,
en invierno yo veía tu imagen en la escarcha.
Por las noches te inclinabas conmigo sobre las
páginas
de los poderosos y musicales libros.
Fuiste y serás. Misteriosamente he sido creado
del brillo y de la bruma de tus nubes.
Cuando la noche sobre mí se baña en estrellas,
escucho tu flameante llamada.
Estás en el corazón, Rusia. Eres el principio y el
fin,
estás en el latir de la sangre, en la turbación. de
los sueños,
Y acaso me perderé yo en este siglo sin caminos?
Como siempre me iluminas tú.
Crimea, 5 de Marzo 1919
|
Мы
с тобою так верили
Мы с тобою так
верили в связь бытия,
но теперь оглянулся
я, и удивительно,
до чего ты мне
кажешься, юность моя,
по цветам не моей,
по чертам недействительной.
Если вдуматься, это
как дымка волны между мной и тобой, между мелью и тонущим;
или вижу столбы и
тебя со спины,
как ты прямо в
закат на своем полугоночном.
Ты давно уж не я,
ты набросок, герой
всякой первой
главы, а как долго нам верилось
в непрерывность
пути от ложбины сырой
до нагорного вереска.
1938, Париж |
Así lo creíamos
Nosotros creíamos tanto en el vínculo de
la existencia,
pero ahora, miro hacia atrás y,
sorprendentemente,
me pareces, juventud mía, que por tu
colorido
no me perteneces y por tus rasgos no eres
válida.
Si se piensa, es como si la bruma de las
olas
se encontrara entre tú y yo, entre
encallar y hundirse;
o como ver una línea de postes y a ti de
espaldas,
en bicicleta, yendo directamente hacia el
ocaso.
Tú no eres yo hace mucho tiempo, eres un
esbozo,
el héroe de cada primer capítulo, pero
cuántos años
creímos en la continuidad del camino,
desde el húmedo valle
hasta el alto brezo.
París 1938.
|
Бабочки Владимира Набокова
В.Набоков, из интервью Альфреду Аппелю, 1966 г.
Что такое бабочки Владимира Набокова? Это и коллекции бабочек, собранные писателем, которые сейчас хранятся в нескольких музеях мира; это и бабочки, появляющиеся в каждом из художественных текстов, автором которых был Набоков-писатель (исследователи насчитали 570 таких упоминаний); это и трогательно-невзрачные голубянки – бабочки Lycaenides, которых изучал под микроскопом Набоков-энтомолог; это и более двадцати видов бабочек, которых современные энтомологи назвали именами его литературных персонажей.
«Нет, бытие – не зыбкая загадка!
Подлунный дол и ясен и росист,
Мы – гусеницы ангелов; и сладко
Вгрызаться с краю в нежный лист.
Рядись в шипы, ползи, сгибайся, крепни,
И чем жадней твой ход зеленый был,
Тем бархатистей и великолепней
Хвосты освобожденных крыл».
В. Набоков 1923 г.
«Нет, бытие – не зыбкая загадка!
Подлунный дол и ясен и росист,
Мы – гусеницы ангелов; и сладко
Вгрызаться с краю в нежный лист.
Рядись в шипы, ползи, сгибайся, крепни,
И чем жадней твой ход зеленый был,
Тем бархатистей и великолепней
Хвосты освобожденных крыл».
В. Набоков 1923 г.
Комментарии
Отправить комментарий